ПРОСТАЯ ДУША: Истории о книге — Визит

Это было противостояние талантливых, думающих индивидуумов и серой массы, ненавидящей всякую неординарность…

В 2000 году, как раз на рубеже двух тысячелетий, мне пришлось-таки поехать в Россию по личным делам. Москва стала другой – совсем не такой, какой я ее оставил. Она пережила несколько переделов власти, периоды нищеты, потом – период создания капиталов, потом – острейший кризис, вновь разоривший многих… В 2000 столица, как и вся страна, чувствовала себя неплохо. Нефть дорожала, жизнь стабилизировалась, государство прибирало к рукам все нити, за которые можно дергать. Даже и преступность поутихла – в городе стало безопасно ходить по улицам. Что я и делал – бродил по Москве, пытаясь почувствовать ее дух.

Я его почувствовал. То самое «неуловимое нечто», которое привезли с собой в Вашингтон русские программисты, присутствовало и здесь. Инвариант российского духа, практически не изменившийся за сверх-бурные пятнадцать лет, был идентифицируем – для тех, кто озадачивался его обнаружением. Было ли его присутствие заметно для других – не знаю. Может и было, но я видел, что ему – инварианту духа – непросто. Он здесь не главный, и не все его любят.

ПРОСТАЯ ДУША: Истории о книге — Неуловимое нечто

Я признал: мое представление о стране, в которой я вырос и которую покинул, однобоко и не совсем верно…

Наш американский бизнес развивался медленно и трудно. Первые годы у нас не было ни денег, ни опыта, ни связей. Мы сделали все ошибки, которые могли сделать, но, тем не менее, дотерпели до момента, когда количество усилий перешло в качество. У нас случился прорыв и за ним – стремительный рост.

Мы наняли много новых сотрудников. Они разделились на две, почти равные части: американскую, занятую в маркетинге и продажах, и русскую, развивавшую наши технологии. Между этими двумя половинами создалось напряженное, где-то даже враждебное противостояние.

ПРОСТАЯ ДУША: Истории о книге — Прощание

Таможенник, молодой и наглый, небрежно порывшись в моей сумке, вдруг сделал стойку и заблестел глазами…

Экономическая реформа Ельцина-Гайдара, разорившая многомиллионный народ России и создавшая кучку сверхбогатых олигархов, началась в январе 1992. Я тогда работал в Институте молекулярной генетики российской Академии Наук. Сразу после новогодних каникул нам сообщили, что финансирование Академии Наук прекращается. Научным организациям было предложено зарабатывать деньги самостоятельно. Так начался развал научной школы бывшего СССР – создававшейся многие десятилетия и считавшейся одной из лучших в мире.

Наш институт занимался новыми подходами к проблемам микробиологии. У нас работали серьезные ученые, регулярно публиковавшиеся в ведущих мировых журналах. Как только стало ясно, что зарплату больше платить не будут, начался массовый исход сотрудников – в США, Германию, Швейцарию, Японию, Францию… В течение двух месяцев институт опустел на две трети. Не уехали только те, кого держали в России личные причины. К числу таковых относился и я.

СЕММАНТ: Истории о книге — Лара

«Попав от меня в зависимость, она будто была этим горда. Наверное, она жила без зависимости слишком долго – как я долго жил без любви…» — СЕММАНТ

Много лет назад, в Буэнос-Айресе, я подружился с Хорхе, журналистом городской газеты. Он специализировался на статьях об автомобилях и был креативен – свои обзоры подавал как впечатления придуманного персонажа, двадцатилетней Лары, танцовщицы танго из Алмагро. Она давала бездушным авто яркие и точные характеристики, рассказывая о своих поездках в машинах поклонников и друзей, а заодно – о своей жизни, полной мужчин, танго и приключений.

За неделю до моего отъезда Хорхе познакомил меня со своей девушкой, Агустиной, большеглазой красавицей из богатой семьи. «Она любит меня только за мои статьи», – пошутил он, представляя нас друг другу. «Нет, – улыбнулась Агустина, – я люблю тебя только за Лару». Мы немного посмеялись этой шутке.