«Именно русские подтолкнули меня к самому краю – и оставили там, на краю, балансирующего едва-едва…» – СЕММАНТ
С горечью вспоминалась белокурая Натали – почему-то чаще, чем остальное. Я пытался найти ей замену, знакомился с женщинами, но бросал их сразу, с некоторыми не успевая даже переспать. Где бы я теперь ни работал, все кончалось скандалом. Меня брали с охотой, ждали от меня панацеи, и я начинал как всегда резво. Но вскоре предмет набивал оскомину, а коллеги становились противны.
Я устраивал сцены, шел на прямой конфликт. Несколько раз, как во Франции, пришлось уйти, не получив результата. Что-то надломилось во мне, я сделался нетерпим и груб. Приятели отшатывались один за одним, и начальники больше не знали, как со мной ладить. Я устремился по спирали вниз – и спираль сужалась, и не за что было уцепиться. Разрушительный импульс, не сдерживаемый ничем, зрел внутри и рвался наружу – мне в нем виделась глубина, мощь мутной волны.